Регистрация военнослужащих и членов их семей по месту жительства по адресу воинской части – одна из немногих привилегий, которые остаются на сегодняшний день у военнослужащих. К сожалению, наличие ряда бюрократических препонов, обусловленных, необъяснимой позицией ряда должностных лиц (истинная причина которых проста и всем известна), основывающейся на «притянутых за уши» нормах права, истолкованных настолько своеобразно, что просто диву даёшься – как же надо было извратить смысл и дух закона для достижения поставленной (и явно не благой) цели.

Так, на практике одной из причин отказа военнослужащему в регистрации по месту жительства по адресу воинской части является наличие у него доли в праве в собственности на жилое помещение, расположенное в другом субъекте Российской Федерации. Указанное основание отказа в согласовании является незаконным и необоснованным.

Тем не менее, отдельными военными юристами выдвигается иная точка зрения: «Право на регистрацию военнослужащего по адресу воинской части предусмотрено законодателем в целях обеспечения для реализации его прав и свобод при отсутствии у него любого жилого помещения. При наличии у него любого жилого помещения для проживания военнослужащий обязан зарегистрироваться в нём в соответствии с общим порядком, установленным Законом РФ «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места жительства в пределах Российской Федерации»… Верховный Суд Российской Федерации подтвердил, что имеющие жильё военнослужащие и члены их семей не могут регистрироваться по адресу воинской части[1]»[2].

Однако право на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части не имеют лишь те военнослужащие, которые обеспечены жилым помещением в населённом пункте по месту прохождения военной службы, иные категории военнослужащих таким правом обладают[3].

Согласно п. 4 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащим – гражданам, проходящим военную службу по контракту, имеющим в собственности индивидуальные жилые дома (квартиры) либо являющимся членами жилищно-строительных (жилищных) кооперативов, а также военнослужащим – гражданам, за которыми в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации сохраняются жилые помещения по месту жительства до поступления на военную службу или бронируются жилые помещения, при переводе на новое место военной службы в другую местность предоставляются совместно с проживающими с ними членами их семей на период военной службы в данной местности служебные жилые помещения или общежития.

На основании вышеизложенного, на указанных лиц в полной мере распространяется и положение п. 3 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», предусматривающее наличие у них права на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части. Кроме того, об этом прямо говорит последнее предложение п. 4 ст. 15 указанного Закона.

Более сложным является другой пример, когда в качестве основания для отказа в регистрации по месту жительства по адресу воинской части определён факт намеренного ухудшения военнослужащим своих жилищных условий (до истечения установленного законом срока в пять лет).

Исходя из причины указанного отказа, право военнослужащего на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части было поставлено в зависимость от наличия у него права состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях. Единственным объяснением указанного обстоятельства является наличие правовых оснований для отказа военнослужащему, совершившему намеренное ухудшение жилищных условий (в частности, посредством снятия с регистрации по месту жительства), в обеспечении служебным жилым помещением (именно в разрезе права на служебное жилое помещение будет рассмотрен данный случай) в установленном законом порядке в связи с отсутствием у него права состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях.

Однако соответствует ли данная позиция требованиям законности и обоснованности?

Право военнослужащего на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части обусловлено наличием у него права на обеспечение служебным жилым помещением. Данный вывод вытекает из анализа системной взаимосвязи абз. 2 п. 1  и абз. 1 п. 3 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих».

Таким образом, в случае, если военнослужащий не имеет права на обеспечение служебным жилым помещением, у него отсутствует и право на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части.

Сначала необходимо определить условия наличия у военнослужащего права на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части (п. 3 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих»):

1. Наличие гражданства Российской Федерации

2. Прохождение военной службы по контракту

3. Необеспеченность жилым помещением в населённом пункте, в котором военнослужащий проходит военную службу

Вопреки позиции Е.А. Глухова и И.А. Епихина[2] факт прибытия военнослужащего к новому месту военной службы обязательным условием для приобретения военнослужащим права на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части не является.

Как показывает анализ п. 3 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», указанное обстоятельство, причём в верном его изложении «прибытие к новому месту военной службы военнослужащих – граждан», относится только к членам семьи военнослужащего и исключительно для них является  непременным условием для регистрации по месту жительства по адресу воинской части.

С учётом положений ст.ст. 5, 93 и 99 Жилищного кодекса РФ и ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» можно определить следующие условия наличия у военнослужащего права на обеспечение служебным жилым помещением:

1. Наличие гражданства Российской Федерации

2. Прохождение военной службы по контракту

3. Необеспеченность жилым помещением в населённом пункте, в котором военнослужащий проходит военную службу

Необходимо отметить, что факт прибытия к новому месту военной службы не имеет значения для возникновения у военнослужащего права на обеспечение служебным жилым помещением. Указанное условие введено законодателем исключительно в качестве момента начала отсчета трёхмесячного срока, в течение которого военнослужащему должно быть предоставлено служебное жилое помещение, а отсутствие данного обстоятельства никоим образом не влияет на наличие или ограничение соответствующего права военнослужащего.

Тем не менее, целесообразно сделать более глубокий анализ понятия «прибытие к новому месту военной службы», что позволит сделать интересные выводы.

Самый важный вопрос, который возникает в данном случае у правоприменителя: что же понимается в контексте  ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» под местом военной службы?

По мнению С.В. Корнишина, в правовых актах, в которых используется понятие «место военной службы», его определение не содержится, и это обусловлено тем, что понятию «место военной службы» и аналогичным ему понятиям в каждой конкретной правовой норме придаётся такой смысл, который отличается теми или иными особенностями. Какое-либо единое понятие места военной службы вряд ли может быть одинаково точным во всех случаях создания и применения правовых норм[4].

Как представляется, местом военной службы в разрезе рассматриваемой правовой нормы необходимо считать конкретную воинскую часть.

Аналогичное толкование содержится в п. 3 ст. 13 Федерального закона «О статусе военнослужащих»: «…на новое место военной службы в другой населённый пункт…». Только для данной нормы права принципиальное значение имеет расположение нового места военной службы в другом населённом пункте, а для положений абз. 2 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» это никакой роли не играет (из-за этого и разница в изложении правовых норм).

Если под местом военной службы понимать воинскую часть, а не населённый пункт, то при прибытии военнослужащего к новому месту военной службы (например, из войсковой части 00000 в войсковую часть 11111, которые расположены в одном населённом пункте) у командира войсковой части 11111 возникает обязанность по обеспечению военнослужащего в течение трёхмесячного срока служебным жилым помещением, корреспондирующая соответствующему праву военнослужащего.

В противном случае либо у военнослужащего не будет права на обеспечение служебным жилым помещением (в связи с отсутствием факта прибытия к новому месту военной службы), либо у командира войсковой части 11111 будет отсутствовать установленный законом трёхмесячный срок, необходимый для выполнения соответствующих мероприятий по обеспечению военнослужащего служебным жилым помещением (так как указанный срок начал течь с момента прибытия военнослужащего в войсковую часть 00000).

Также существует и другая проблема: как поступать военнослужащим, для которых рассматриваемое место военной службы является не новым, а первым? Буквальное толкование абз. 2 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» заставляет сделать неутешительные выводы. Однако как уже отмечалось выше, данное обстоятельство никоим образом не влияет на наличие или ограничение права военнослужащего на обеспечение служебным жилым помещением.

«Поскольку для военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, обеспечение служебными жилыми помещениями является формой их жилищного обеспечения на время военной службы (т.е. в течение длительного периода времени), постольку они должны предоставляться в порядке очереди»[5].

В связи с этим возникает вопрос, являющийся краеугольным камнем в разрешении рассматриваемой проблемы: существуют ли правовые основания для применения к военнослужащему, имеющему право на обеспечение служебным жилым помещением (исходя из соответствия вышеуказанным условиям), ограничений, выражающихся в запрете реализации указанного права в течение пяти лет со дня совершения действий, направленных на ухудшение жилищных условий?

В соответствии с ч. 2 ст. 99 Жилищного кодекса РФ специализированные жилые помещения предоставляются по установленным этим Кодексом основаниям[6] гражданам, не обеспеченным жилыми помещениями в соответствующем населённом пункте[7]. В частности, в силу ст. 93 Жилищного кодекса РФ основанием для предоставления служебного жилого помещения является прохождение военной службы.

К сожалению, на практике к условиям предоставления служебных жилых помещений зачастую отдельные должностные лица неправомерно относят положения ст. 53 Жилищного кодекса РФ (что было сделано и в рассматриваемом случае).

Ухудшение жилищных условий, как основание для отказа в принятии на учёт в качестве нуждающихся в получении жилых помещений, применимо исключительно при условии предоставления жилых помещений по договору социального найма (жилых помещений для постоянного проживания).

В данной ситуации цель предоставления жилого помещения делает необходимым  предотвращение злоупотреблений, которые возможны со стороны граждан, претендующих на получение жилого помещения для постоянного проживания. При предоставлении служебного жилого помещения значение имеет лишь наличие соответствующих отношений (прохождение гражданином военной службы) и необеспеченность жильём в конкретном населённом пункте.

Раздел IV Жилищного кодекса РФ «Специализированный жилищный фонд» термина «ухудшение жилищных условий» не знает и не предполагает возможность его применения к регулируемым им правоотношениям, что вполне обоснованно.

Именно отсутствие понимания существенных отличий в правовом статусе разных объектов жилищных прав – жилых помещений для постоянного проживания и служебных жилых помещений: цели, основания и условия их предоставления, правовые нормы, регламентирующие предоставление указанных жилых помещений, – всё это приводит к неправильному толкованию норм права и, как следствие, к нарушению прав военнослужащих.

В то же время, если даже предположить, что факт ухудшения жилищных условий должен приниматься во внимание при предоставлении служебных жилых помещений, складывается следующая ситуация.

Согласно ст. 53 Жилищного кодекса РФ граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учёте в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых такие граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учёт в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

Указанная норма права содержит существенный юридико-технического дефект – в ней отсутствует конкретный перечень действий граждан, повлекших намеренное ухудшение жилищных условий, что создаёт трудности в её правоприменении.

Однако, например, ч. 2 ст. 10 Закона г. Москвы «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» (далее – Закон о праве жителей Москвы на жилые помещения) подобный перечень содержит:

1) изменение порядка пользования жилыми помещениями путём совершения сделок

2) обмен жилыми помещениями

3) невыполнение условий договоров о пользовании жилыми помещениями, повлекшее выселение граждан в судебном порядке

4) изменение состава семьи, в том числе в результате расторжения брака

5) вселение в жилое помещение иных лиц (за исключением вселения временных жильцов)

6) выдел доли собственниками жилых помещений

7) отчуждение имеющегося в собственности граждан и членов их семей жилого помещения или частей жилого помещения

При этом необходимо отметить, что для целей признания гражданина намеренно ухудшившим свои жилищные условия не имеет значения тот факт, где расположено жилое помещение (в том же насёленном пункте, где гражданин имеет намерение быть обеспеченным жилым помещением, например, в г. Москве или в любом другом), в отношении которого гражданином были осуществлены соответствующие действия, так как ни Жилищный кодекс РФ, ни Закон о праве жителей Москвы на жилые помещения не содержат каких-либо ограничений.

Таким образом, если факт ухудшения военнослужащим жилищных условий в месте, отличном от места прохождения военной службы, никоим образом не повлияет на наличие у него права на обеспечение служебным жилым помещением (п. 4 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих»), на каком же тогда основании военнослужащий может быть ограничен в праве на обеспечение служебным жилым помещением при ухудшении им жилищных условий в месте прохождения военной службы?

Исходя из вышеизложенного, необходимо констатировать то обстоятельство, что в случае, если военнослужащий отвечает всем вышеизложенным условиям наличия права на обеспечение служебным жилым помещением,  то даже факт совершения им сознательных действий, направленных на ухудшение жилищных условий, не имеет в рассматриваемой ситуации никакого значения и не может признаваться в качестве основания умаления права военнослужащего на обеспечение служебным жилым помещением.

Соответственно и отсутствие у военнослужащего права состоять на учёте в качестве нуждающихся в получении жилых помещений (для постоянного проживания) никоим образом не влияет на право военнослужащего быть обеспеченным служебным жилым помещением и, как следствие, не лишает военнослужащего права на регистрацию по месту жительства по адресу воинской части.

Тем более указанный вывод справедлив в отношении военнослужащего, который только при наличии соответствующих обстоятельств приобретет право на обеспечение жилым помещением для постоянного проживания как минимум через 5 лет. А если военнослужащий является участником накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих, и предоставление ему жилого помещения для постоянного проживания в натуре в принципе невозможно, проявляется вся абсурдность принятого решения об отказе в регистрации по месту жительства по адресу воинской части.

Ссылки:

1. Авторами при изложении данного тезиса упущена одна важнейшая составляющая, что может ввести читателей в заблуждение: «Верховный Суд Российской Федерации подтвердил, что имеющие в населённом пункте по месту прохождения военной службы жильё военнослужащие и члены их семей не могут регистрироваться по адресу воинской части».

2. Е.А. Глухов, И.А. Епихин. Проблемы регистрации военнослужащих по месту жительства по адресу воинской части // Право в Вооруженных Силах. 2008. № 6.

3.  Определение Верховного Суда РФ № 1н-168/04.

4. Корнишин С.В. Место военной службы: что это такое? // Право в Вооружённых Силах. 2000. № 3.

5. Кудашкин А.В. О служебной жилплощади «служивых» людей // Право в Вооружённых Силах. 2005. № 4.

6. Статьи 49-52 Жилищного кодекса Российской Федерации отношения к указанным основаниям не имеют.

7. Законодатель закрепил единственное условие предоставления специализированных жилых помещений гражданам, имеющим право их получения – у таких граждан не должно быть в собственности, пользовании и владении других жилых помещений в соответствующем населённом пункте // Глазов В.В. Комментарий к Жилищному кодексу Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. 188-ФЗ (постатейный) (издание второе, переработанное и дополненное). ЗАО Юстицинформ, 2007. Практически аналогичная норма права закреплена также и в п. 4 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих».